2. Противоречие в развитии научного познания и пути его разрешения

Для самих участников дискуссии среди криминалистов вопрос о причинах данного научного спора остро не стоял. Они касались его лишь мимоходом, объясняя причины полемики борьбой мнений, молодостью науки и т. п. Непритязательность подобных ответов была связана с тем, что их авторам сама проблема, по которой шел спор, казалась решенной. Данная ситуация являлась ярким примером того, как теоретическая мысль пытается идти вперед, не разрешая противоречия, встающие на ее пути, а просто обходя их. Между тем только "разрешение противоречия открывает умственному взору тайны исследуемого предмета. Устранение его утешает слабый ум, создавая иллюзию, будто нераскрытых тайн нет"¹. Но для того чтобы разрешить логическое противоречие, надо хотя бы осознать его в качестве такового. Однако этого в отношении противоречия классической и социологической школ не было сделано.

¹(Батищев Г. С. Противоречие как категория диалектической логики. М., 1963. С. 85.)

Принято считать, что спор между "классиками" и "социологами" не был завершен¹. Действительно, обе стороны остались при своем мнении и непонятно, где же та истина, которая должна была в этом споре родиться. Но в то же время дискуссия не закончилась только йа словах, на деле же она своеобразно завершилась, поскольку появились многочисленные учебники уголовного права, в которых мирно соседствовали главы строго догматического характера с главами о факторах преступности². Авторы этих учебников наивно полагали, что, соединив догматику с социологией под одной обложкой, они и добивались их синтеза. С их легкой руки до сих пор жива традиция эклектического соединения уголовного права и криминологии. А. А. Герцензон отмечал, что "в некоторых учебниках, изданных в последнее время, содержатся небольшие по объему и по своему содержанию главы о причинах преступности, но они... органически не связаны со всей структурой учебника... Обозревая современную советскую уголовно-правовую литературу, мы убеждаемся в том, что юридическое и социологическое исследования параллельно, а не гармонически связываются одно с другим"³.

¹(См.: Герцензон А. А. Введение в советскую криминологию. М., 1965. С. 79.)

²(См.: Познышев С. В. Основные начала уголовного права. СПб., 1912; Пионтковский А. А. Уголовное право. Часть общая. М., 1914. Вып. I; 1916. Вып. II; Гернет М. Н. Уголовное право. (Часть общая). Херсон, 1913.)

³(Герцензон А. А. Указ. соч. С. 31, 33.)

В самом деле, механическое объединение уголовного права и социологии не может решить проблемы их синтеза. Действительный синтез может быть получен лишь в диалектическом единстве. Нельзя согласиться и с утверждением Герцензона о том, что для установления непосредственной связи между юридическим и социологическим аспектами изучения преступления необходимо найти связующее их звено, которым, по мнению Герцензона, является разработанное советской наукой уголовного права учение о составе преступления. Конкретизируя свою мысль, советский исследователь далее пишет: "Используя схему состава преступления, мы наполняем ее конкретным социологическим содержанием, нисколько не нивелируя специфические особенности, условия, обстоятельства, характеризующие отдельные виды преступлений"¹.

¹(Герцензон А. А. Указ. соч. С. 33, 34.)

Метод соединения уголовного права и социологии не способен привести к поставленной цели. Сколько бы мы ни наполняли чисто юридическое построение, каким является состав преступления, так называемым социологическим содержанием, состав преступления от этого не станет понятием ни менее юридическим, ни более социологическим. Мы, быть может, получим новую информацию об этом составе преступления, но будет ли это криминологическим знанием? Нет, это лишь эмпирический факт¹. Криминологическое знание как теория - это знание общественных закономерностей, которые объясняют эмпирические факты.

¹(Получение данных фактов входит в задачу прежде всего уголовной статистики.)

Решение проблемы синтеза юридического и социологического подходов к анализу преступления таит в себе немало сложностей. Спор "классиков" с "социологами" в полной мере отражал эти сложности и являлся именно противоречием между двумя анализируемыми подходами. Разрешить данное противоречие означало бы разрешить и спор между классической и социологической школами уголовного права.

Весьма важно глубже разобраться в этом научном споре и постараться отыскать путь его действительного разрешения.

Как показано в некоторых работах советских философов¹, научный спор (если только это не спор лишь о толковании тех или иных терминов) должен рассматриваться в качестве формы диалектического противоречия, т. е. противоречия, отражающего реальное развитие предмета. Формальная логика, не терпящая противоречий в мышлении, пытается изгнать их из него и объяснить появление противоречий логическими ошибками, различными терминологическими неточностями и т. д. Поэтому и исследователь развития науки, руководствующийся данной логикой, смотрит на научные споры как на моменты случайные, видит в них лишь заблуждения одной из сторон. Исследователь-диалектик, наоборот, видит в научных спорах узловые моменты развития науки, моменты, раскрывающие суть предыдущего и намечающие пути дальнейшего развития.

¹(См.: Батищев Г. С. Указ. соч.; Ильенков Э. В. Диалектическая логика. М., 1974; Диалектическое противоречие. М., 1979; Проблемы материалистической диалектики как теории познания. М., 1979; Арсеньев А. С., Библер В. С., Кедров Б. М. Анализ развивающегося понятия. М., 1967; Историяя марксистской диалектики. М., 1971.)

Спор о предмете уголовно-правовой науки русские криминалисты пытались разрешить исключительно средствами формальной логики. Они пробовали устранить имеющееся "большое" противоречие между представлениями "классиков" и "социологов", выискивая "мелкие" противоречия в самом способе доказывания, обоснования позиции своих оппонентов. Такое "исследование" проблемы неизбежно приводило к выводу, что действительной проблемы нет, а что есть досадное непонимание некоторыми учеными простых вещей. Того, например, что "тесная связь и зависимость между криминологическими... и уголовно-догматическими доктринами... в высшей степени очевидна... и придает им характер единой позитивной науки в истинном смысле слова"¹.

¹(Пионтковский А. А. Наука уголовного права, ее предмет, задачи, содержание и значение. С. 21.)

Для того чтобы разобраться в существе столкновения "классиков" и "социологов", необходимо понять объективное содержание спора, поскольку "полемические противоречия представляют собой многократно опосредствованные, осложненные привходящими обстоятельствами и часто приобретшие весьма запутанную форму выражения, но в конечном счете все же имманентные предмету спора объективные диалектические противоречия"¹. Пока проблема объема пауки понималась лишь как вопрос мнения тех или иных криминалистов, как вопрос правильности индивидуального мышления ученого, эта проблема не могла быть даже правильно и четко сформулирована, не то что решена.

¹(Батищев Г. С. Указ. соч. С. 87.)

Как же отыскать точную формулировку противоречия в развитии уголовно-правовой науки? Уже отмечалось, что скрупулезное изучение многочисленных аргументов, выдвинутых спорящими сторонами, выяснение их научной ценности, отбор наиболее веских, способных образовать искомую антиномию, ничего для понимания логики науки дать не могут, поскольку все это ориентировано не на воссоздание логики как "мышления о мире", а лишь на воссоздание ее малой части, т. е. логики субъективной. Впрочем, и такой подход имеет свои положительные стороны, поскольку дает возможность исследователю убедиться (или разувериться) в том, что он столкнулся с противоречием реальным, а не с досадной терминологической неряшливостью.

Только рассматривая классическую и социологическую школы как абстрактные моменты конкретной истории уголовно-правовой науки, мы и сможем понять эти моменты в их взаимообусловленности, в их тождественности и одновременно противоречивости. Для такого понимания необходимо преодолеть довольно распространенное представление о независимости классической и социологической школ друг от друга¹. Данное представление не является в корне неверным, оно просто абстрактно (односторонне) фиксирует реальный аспект действительного соотношения данных школ в развитии науки в целом.

¹(Нигде в литературе нам не довелось встретиться со специальным рассмотрением вопроса о сути отношений классической и социологической школ уголовного права, но везде они ставятся просто рядом или рассматриваются изолированно, т. е. друг за другом.)

Истинное соотношение классической и социологической школ таково, что они не просто являются противоположностями, не связанными друг с другом, а представляют одновременно единство, заключающееся в их общем корне, генетическом родстве. Онтологическим основанием этого единства является неразрывная связь юридического и социального, зависимость правовых институтов от институтов экономики и политики.

Появление социологической школы знаменует собой этап "расщепления" ранее единой уголовно-правовой теории. В обособившихся противоположностях (представлениях "классиков" и "социологов") трудно усмотреть противоположности некоторого единого.

Обращение к генезису науки, воспроизведение логики ее развития - необходимое звено исследования. Только обращение к реальной истории уголовно-правовой науки способно пролить свет на противоположные тенденции в ее развитии, приведшие в итоге к расколу на две школы.

Мы постараемся раскрыть логику исторического развития уголовно-правовой науки¹, имея в виду не разведение в разные стороны реальной истории науки и тех логических форм, в которых она существует, а прежде всего установление соответствия между ними как двумя сторонами единого процесса познания человеком объективного мира.

¹(Историю уголовно-правовой науки мы рассматриваем не ограничиваясь рамками России, а с учетом развития и европейской науки, поскольку до середины XIX в. Россия еще отставала в развитии юридической науки по сравнению с ведущими странами Европы, и российскую классическую школу уголовного права можно считать самостоятельной ветвью науки лишь с большими оговорками. Во второй же половине XIX в. уровень развития уголовного правоведения в России уже мало чем отличается от европейского, что, кстати, доказывается очень близкими временными рамками кризиса этой науки в обоих регионах.)