Скандальные промахи

Расследование серии убийств, совершенных на зональной границе, обнажило самое уязвимое место новой уголовной полиции западных зон: ее раздробленность, вызванную ограниченными полномочиями местной полиции, и, как следствие этого, кустарничество. Причем это был далеко не единственный случай, когда уголовная полиция так оскандалилась.

В ночь с 11 на 12 сентября 1946 года в служебном помещении таможни Маммерсройт неизвестными был убит таможенный чиновник Август Больц. Маммерсройт, маленькая деревушка на границе с Чехословакией, служила излюбленным местом сборищ контрабандистов и проводников через границу. Были все основания предполагать, что смертельный выстрел делал какой-то задержанный Больцем контрабандист. Однако комиссия по расследованию убийства заподозрила в причастности к преступлению таможенного чиновника Ганса Буркерта. При этом комиссия опиралась на показания близорукого свидетеля и на результаты дознания, проведенного с явной предвзятостью.

Буркерт был арестован и в октябре 1947 года приговорен земельным судом Вейдена на основании сомнительных улик к 12 годам тюрьмы за убийство. Председательствовал на суде доктор Траберт, который в то время возглавлял земельный суд, а при нацистском режиме, будучи советником земельного суда, участвовал в заседаниях чрезвычайного суда в Мюнхене. Прокурор доктор Герцог настаивал даже на смертной казни Буркерта.

После шести лет тюрьмы, 12 ноября 1952 года, дело было возобновлено по вновь открывшимся обстоятельствам, и Буркерт был оправдан. Слушание дела превратилось фактически в обвинение никудышной деятельности уголовной полиции, предвзятости прокуратуры и порочной судебной практики. Даже американский представитель военной юстиции в Северной Баварии охарактеризовал приговор, вынесенный в первой инстанции, как "неумелый и необоснованный".

Позором для уголовной полиции западных зон обернулось и дело Ирмгард Свинки. За ней числилось по меньшей мере восемь убийств с целью ограбления и покушений на убийства, совершенных только за 1946-1948 годы, не говоря уже о бесчисленных кражах и мошенничествах.

Прежде чем предстать перед судом, Свинка, занимавшаяся попутно проституцией, месяцами водила за нос уголовную полицию всех трех зон. Наконец, 6 мая 1949 года суд присяжных в Кельне вынес ей четыре смертных приговора, трижды приговорил ее к пожизненному заключению и, кроме того, к 15 годам тюрьмы и лишению всех гражданских прав. При этом она, так же как и Плейль, действовала с поразительным однообразием и примитивностью. Свинка никогда не предпринимала никаких мер предосторожности и почти всегда оставляла целую коллекцию отпечатков пальцев.

Часто на месте преступления фиксировали и следы собаки (фокстерьера). Казалось бы, уже поэтому преступница могла обратить на себя внимание характерным почерком. Но уголовная полиция доказала свою полную неспособность произвести хотя бы необходимое сравнение следов, с тем чтобы начать энергичный розыск.

С 10 ноября 1947 по 8 июля 1948 года, то есть в течение всего восьми месяцев, различные органы уголовной полиции по меньшей мере четырнадцать раз выписывали постановления на арест этой рецидивистки, из них восемь раз в британской зоне и пять в американской. Уже первое постановление об аресте от 10 ноября 1947 года, принятое западноберлинской уголовной полицией, содержало подробное описание убийцы и характерного для нее способа совершения преступления. Но каждая уголовная полиция довольствовалась всякий раз собственными расследованиями на своем участке.

Правда, к этому времени в британской зоне уже существовала зональная служба уголовной полиции, а в американской зоне - земельное управление службы опознавания Баварии, то есть центральные зональные органы уголовной полиции по сбору информации, но общая координация розыскной работы еще не была достигнута.

После очередного убийства, совершенного в земле Северный Рейн-Вестфалия, в дело вмешалась пресса и был опубликован фотоснимок преступницы. Вскоре поступил сигнал от жителей одного вестфальского городка и полиция смогла наконец арестовать убийцу. Это случилось 13 июля 1948 года. Лишь после ареста Свинки и ее сообщника Эрнста Гимпеля выяснилось в полной мере, как поверхностно и несерьёзно занимались этим расследованием органы уголовной полиции. Только по нескольким преступлениям Свинки в архивах полиции имелись документы, которые можно было использовать при расследовании. На основании этих немногих обвинений преступница впоследствии и была осуждена. Но в большинстве случаев прокуратура была вынуждена отказаться от предъявления обвинения в связи с неубедительностью улик или их полным отсутствием.

Так же обстояло дело и с "душителем" Бернгардом Приганом. С января 1948 по ноябрь 1952 года он совершил 147 нападений на женщин и девушек, которых он душил до потери сознания, а потом насиловал.

Приган в своих преступлениях, так же как Плейль или Свинка, действовал всегда одним и тем же методом. Выражаясь языком криминалистики, у него был один и тот же modus operandi. Кроме того, уже в самом начале его "карьеры душителя" Пригана не раз ловили на месте преступления. Он был зарегистрирован под своим настоящим именем в различных органах уголовной полиции. И тем не менее полиции годами не удавалось раскрыть совершенные им преступления. Большинство нападений Приган совершил в "бизоний", многие даже в границах одной и той же земельной службы уголовной полиции. Полиция располагала подробным описанием его внешности, адресами его квартир, его преступления были занесены в картотеки.

Достаточно было провести минимальный анализ и полностью использовать имеющиеся данные, чтобы схватить преступника. Но этого так и не случилось.

Провалы полиции в таких делах, как дело убийцы женщин Плейля и отравительницы Свинки, вызвали растерянность не только среди общественности, но и в самой полиции. Недостатки в полицейских системах западных зон становились все более очевидными. В конце концов они стали беспокоить и оккупационные власти. Поэтому спустя несколько недель после ареста Свинки во Франкфурте-на-Майне (американская зона) собрались на совещание шефы полиций трех западных зон. Обсуждалась в основном одна тема: возможные пути урегулирования в будущем "некоторых общих проблем" полицейской службы.

Между тем в Германии произошли существенные изменения. Уже в мае 1947 года было осуществлено экономическое слияние американской и английской зон в так называемую "бизонию". Существующий экономический совет был преобразован в двухзональный экономический совет, а в январе 1948 года был создан Верховный суд, полномочия которого распространялись на обе зоны. 1 августа 1948 года к ним присоединилась французская зона. Так возникла "тризония".

После того как западные державы и страны Бенилюкса провели в феврале - июне 1948 года конференцию в Лондоне, стало ясно, что западные союзники в нарушение Потсдамского соглашения взяли курс на создание сепаратного западногерманского государства. По замыслу создателей, оно должно было стать "фронтовым государством" в борьбе с "востоком". В марте 1948 года союзнический Контрольный совет был вынужден прекратить свою работу, поскольку западные державы - победительницы отказались сотрудничать в нем. Эта откровенно враждебная позиция по отношению к Советскому Союзу и объявленная таким образом холодная война против СССР определили дальнейшее развитие полицейской системы в западных зонах и впоследствии в ФРГ. Все, что удалось достигнуть в период денацификации и демилитаризации, было фактически сведено на нет. Все больше чиновников и агентов старой фашистской полиции занимали ключевые посты в органах безопасности западных зон.

Численность полиции росла, ее структура разветвлялась. В начале 1947 года американские оккупационные власти создали так называемую немецкую "промышленную полицию", которая якобы должна была охранять американские военные склады от грабителей. На деле же эта полиция выполняла штрейкбрехерские функции и использовалась для беспощадного подавления выступлений рабочих и проявлений всякого рода недовольства.

В целом уже в марте 1948 года немецкая полиция американской зоны насчитывала 23 тысячи городских полицейских, 11 тысяч сельских жандармов и 4 тысячи полицейских пограничников.

В британской и французской зонах эти цифры были еще выше. Так, например, в одной только земле Северный Рейн-Вестфалия насчитывалось 20 тысяч полицейских. В 1946-1948 годах в районах, подчинявшихся Генеральной дирекции железных дорог западных зон оккупации, были созданы вооруженные формирования специальной железнодорожной полиции. Это было вызвано безудержным ростом числа ограблений товарных поездов. Одна только ганноверская дирекция государственной железной дороги располагала более чем тысячью вооруженных полицейских.

Совершенствовалось техническое оснащение и вооружение полиции. Уже в мае 1946 года полиция британской зоны использовала передвижные радиостанции, а в сельских районах действовала моторизованная и конная полиция.

В феврале 1946 года в британской зоне были созданы подразделения женской полиции. Спустя 14 месяцев это произошло в американской зоне.

Продолжала расширяться и развиваться уголовная полиция. Так, в связи со стремительным ростом спекуляции уже в 1946 году в крупных городах британской и американской зон были созданы особые отделы по борьбе с "черным рынком". А на территории французской зоны была сформирована специальная "экономическая полиция".

В начале 1947 года верховная власть над полицией в западных зонах перешла в руки земельных правительств. В большинстве земель немедленно были изданы специальные законы о полиции. На их основе создавались центральные аппараты уголовной полиции земель - ведомства уголовной полиции. Полномочия уголовной полиции были существенно расширены.

Таким образом, когда в сентябре 1948 года шефы полиции трех западных зон встретились для переговоров, уже были намечены основные пути создания полицейской системы государства. Среди собравшихся было немало тех, кто носил полицейский мундир еще во времена кайзера и сохранил старую закваску. Результаты переговоров были поначалу весьма скромными. Бесконечно обсуждались все "за" и "против", выражалось сожаление о "вынужденных потерях" в рядах полиции и о том, что, несмотря на экономическое сотрудничество в западных зонах, все еще существовали три различные полицейские структуры. При этом каждый хвалил свою систему и ругал соседнюю, а, впрочем, не требовал ничего, что не было бы предварительно обговорено с оккупационными властями и уж тем более что могло бы прийтись им не по вкусу. В конце концов единое мнение было достигнуто только по трем вопросам: во-первых, была признана необходимость дальнейшей централизации розыскной службы; во-вторых, необходимость создания более мощного резерва полиции в виде полиции готовности, которая подчинялась бы правительствам земель, а в случае необходимости и центральному правительству, и, наконец, в-третьих, все были единодушны в том, что давно назрела необходимость создать центральное управление уголовной полиции, наделенное исполнительной властью, наподобие бывшего Имперского ведомства уголовной полиции.

Однако дальше пожеланий осенью 1948 года дело не пошло. Правда, некоторые шефы полиции после этой встречи чуть приподняли шоры на глазах, ограничивавшие их поле зрения рамками своего участка. Но об эффективной защите населения от захлестнувшей страну преступности по-прежнему не могло быть и речи.