Непрофессиональный подлог и кражи в магазинах

В разряд "респектабельных" преступлений можно отнести и некоторые другие виды хищений, совершаемых "любителями", такие, как непрофессиональная подделка чеков и кражи в магазинах. Неумелая подделка чеков (особенно если ею занимаются индивиды, ранее не связанные с преступным миром и не судившиеся) является таким преступлением, которое обычно совершают люди, "не склонные к каким-либо другим видам преступлений, кроме подлога". Действительно, лица, занимающиеся подлогом чеков, "представляют собой такую социальную категорию людей, которая, как правило, не поставляет пополнений в армию преступников", а сам этот подлог есть "форма иррационального или "не совсем обычного" поведения в остальном вполне обычных людей" (E. Lemert. An Isolation and Closure Theory of Naive Check Forgery, см. в: Е. Lemert. Human Deviance, Social Problems and Social Control. New York, 1967, p. 102.).

Эдвин Лемерт, ведущий социолог - исследователь проблемы подлога обнаружил, что процесс аккумуляции переживаемых трудностей, ведущий к появлению у человека чувства социальной изоляции, обычно создает такую обстановку, в которой "хорошо образованные, зачастую талантливые и во всех прочих отношениях порядочные люди" обращаются к этим преступлениям. Среди тех, кто занимается подлогами, Лемерт обнаружил, например, много лиц, мучимых серьезными проблемами супружеских отношений и семейными раздорами. Но какие бы силы ни приводили субъекта к изоляции, они все, по-видимому, способствуют некоему "диалектическому процессу", в результате которого у него появляется острая нужда в деньгах (для азартных игр, для уплаты долгов или просто чтобы "промотать их", а возможно, и для чего-то другого) и он все сильнее ощущает свою изолированность.

Для этих индивидов подлог в подобной ситуации становится способом "заткнуть дыру". Исключительно малая заметность пуска в обращение поддельного чека, а также двойственная реакция общества на этот деликт (хотя по закону подделка денежных знаков является тяжким преступлением, однако публика относится к этому довольно снисходительно; кроме того, нередко бывает даже трудно провести четкую грань между преднамеренным подлогом и простой ошибкой при выписке чека) ведут к тому, что в глазах подобных индивидов изготовление фальшивых денег приобретает характер вполне приемлемого "решения". Кроме того, подделать чек довольно легко. Когда Лемерт попросил своих студентов рассказать, каким образом они смогли бы достать и пустить в обращение фальшивый чек, если бы обстоятельства принудили их к этому, они назвали ему множество самых различных остроумных способов, весьма схожих с теми, которые, как он убедился, действительно применяют мошенники. И лишь один студент из 25 опрошенных не смог придумать никакого приемлемого метода.

Таким образом, несмотря на то что этот вид преступлений отражает действие ситуационных факторов, создающих атмосферу крайней напряженности для конкретного индивида, на его поведение гораздо большее влияние оказывают общие аспекты культуры. Как только что отмечалось, осуждение публикой подлога оказывается далеко не единодушным и не суровым. Лемерт полагает также, что те меры предосторожности, которые принимаются в бизнесе с целью не допустить пуска в обращение фальшивых чеков, могут явиться "стимулом для изобретения действенных способов обхода предохранительных рогаток". И, что еще серьезнее, среди факторов, толкающих индивида на подлог, есть и такие, в которых отражаются ценности, доминирующие в нашей культуре:

"...Для некоторых из подделывателей чеков обычный порядок оплаты покупок в магазинах приобрел особое значение. Непомерное увлечение приобретением одежды, автомобилей, домов и квартир, погоня за все дорожающими формами проведения досуга, по-видимому, превратились в какие-то сложные, специфические социально-психологические функции, выходящие далеко за пределы обычного удовлетворения потребностей, которое люди получают, покупая подобные вещи. Как выразился один детектив, эти люди ,.становятся одержимы" вещами; они целиком фиксируют свое внимание на каком-то предмете и почти все свои помыслы направляют на то, чтобы придумать наилучший способ его приобретения. Эта фиксация, как ответ на усиленную рекламу и новшества в торговле, и оказывается, как мы считаем, наиболее частой реакцией социально изолированной личности" (Ibid., p. 107.),

Другая форма преступлений, весьма распространенная среди вполне респектабельных американцев, - непрофессиональные кражи в магазинах (2М. Cameron. The Booster and the Snitch. New York, 1964, Краткий обзор данных по мелким магазинным кражам содержится в работе: D. Gibbons. Society, Crime and Criminal Careers^ p. 287-294.). Широко признано, что огромное количество магазинных краж остается нераскрытым. О многих из них, даже при поимке с поличным, никогда не сообщают в полицию. Согласно некоторым данным, каждый год из магазинов розничной торговли Америки похищается товаров на общую сумму 1,5 млн. долл. Специалисты по охране магазинов утверждают, что большую часть этих потерь следует отнести за счет любителей, а не за счет профессиональных воров. Исследования показывают, что среди воров-любителей представлены буквально все слои населения и что женщины в этом отношении далеко превосходят мужчин. Они крадут лично для себя, а не для того, чтобы сделать бизнес; многие из краж, совершаемых женщинами, представляют собой попытки заполучить вещи, для покупки которых у них не хватает денег. Хотя в момент совершения подобных преступлений они и не считают себя преступницами, все же, как только кража обнаруживается, они очень быстро сознаются и, как правило, бывают настолько потрясены случившимся, что сразу же прекращают заниматься воровством. Есть данные о колебаниях сезонного характера в количестве магазинных краж; в одном из исследований отмечается, что больше всего краж бывает с октября по декабрь (время наибольших трудностей в бюджете семей).

В целом большинство случаев непрофессионального воровства в магазинах можно объяснить индивидуальным ощущением ущемленности в чем-то, в чем нет острой нужды, а это ощущение скорее обусловлено досадой на невозможность приобрести относительно малоценную вещь. Однако понять это ощущение опять-таки можно, только учитывая общий культурный контекст. Убеждение, что крупный универсальный магазин "не пострадает" от такой кражи, а также особое удовольствие, которое американцы испытывают, совершая "что-то эдакое" по отношению к какому-то крупному заведению, очень характерны для данного вида преступлений.