Гражданские беспорядки и преступность

В политическом плане реакция Америки на серьезные расовые беспорядки последних лет была в высшей степени двусмысленной. Примером этой двусмысленности является доклад комиссии Маккоуна о волнениях в районе Уотте в Лос-Анджелесе летом 1965 г. (Обзор этого доклада и его критическая оценка содержатся в работах: R. В1auner. Whitewash Over Watts. - "Trans-Action", |966, March-April; B. Rustin. The Watts "Manifesto" and the McCone Report. - "Commentary", 1966, March.). Как отмечали многие критики, содержавшиеся в докладе ссылки на то, что в данном случае насилие имело характер "судорог", "необъяснимой ярости" и вообще было "беспредметным", свидетельствовали о поразительном непонимании истинной природы и значения этих беспорядков. На деле в ходе волнений наблюдалось почти полное отсутствие случаев слепого насилия; объекты насилия тщательно выбирались (настолько тщательно, насколько это, разумеется, могли позволить условия, характерные для подобных беспорядков), причем заведения, владельцами которых были негры, как правило, нападению не подвергались, как и те учреждения, владельцы которых пользовались репутацией хорошего обращения с неграми. Во время волнений были отмечены лишь эпизодические случаи насилия; арестованные обвинялись главным образом в кражах и мародерстве. Байард Растин справедливо заметил, что большинство участников волнений были просто "представителями обездоленных групп населения, которые воспользовались моментом, чтобы заполучить то, в чем преуспевающее общество Лос-Анджелеса постоянно им отказывало". Далее он писал:

"Таких примеров было множество. Одна пожилая чета тащила к себе домой тахту. Когда ноша делалась для них непосильной, они останавливались и мирно садились на нее отдохнуть, чтобы набраться сил и идти дальше. Лэнгстон Хьюз рассказывал о женщине, которая волокла софу по улице и останавливалась на каждом перекрестке, ожидая, когда зажжется зеленый свет. Другая вышла на улицу со своими детьми, чтобы раздобыть кухонный гарнитур, а когда они достали его и принесли домой, оказалось, что не хватало еще одного стула, чтобы вся семья могла есть вместе; они пошли за стулом и были все арестованы" (В. Rustin. Op. cit., p. 30.

)Растин утверждает далее, что многие участники волнений рассматривали этот бунт как своеобразный "манифест", в котором они выражали свою глубокую обиду и нежелание соглашаться с существующими условиями. С этой точки зрения указанный бунт в большой мере объяснялся положением в общине Уоттса, а не действиями горстки заговорщиков или посторонних агитаторов. Доклад комиссии Маккоуна в этом отношении был менее откровенным, в нем лишь упоминалось, что активное участие в волнениях приняли не более 2% лос-анджелесских негров (это утверждение опять-таки не может быть достаточным основанием для оценки степени участия). Некоторые наблюдатели поставили под сомнение указанные в докладе критерии участия и нашли серьезные аргументы в защиту бунтовщиков. Так, социолог Роберт Блаунер заявил, что в волнениях "участвовали отдельные представители всех сегментов негритянской общины"; при этом он привел много выдержек из интервью и рассказов, печатавшихся в прессе и передававшихся по телевидению (в которых негры района Уотте оправдывали беспорядки), а также обзоры систематического изучения общественного мнения жителей данного района, выражавших открытую поддержку участникам волнений.

Комиссия Маккоуна продемонстрировала довольно поверхностное понимание причин волнений и сосредоточила главное внимание лишь на той угрозе "закону и порядку", которую несут с собой подобные бунты. Хотя она и признала неблагополучное положение негров Уоттса и даже представила некоторые (правда, довольно ординарные) рекомендации для увеличения возможностей получения работы и улучшения образования в данном районе, в докладе было мало указаний на то, что комиссия верно оценила всю глубину отчаяния и безысходности, которые испытывают жители района Уотте, и поняла, почему они отказываются подчиняться белым эксплуататорам и устраивают беспорядки. Так, даже соглашаясь, что отношения между полицией и обшиной были далеко не такими, какими они могли бы быть, комиссия выразила слишком большую озабоченность снижением авторитета полиции, проявлением "неуважения к закону", и это помешало ей разобраться в том, что буквально все жители Уоттса считают полицию армией оккупантов-угнетателей. (Жестокость, раздражение и озлобленность участников волнений были обусловлены поведением и заявлениями тогдашнего начальника городской полиции Уильяма Паркера, который публично называл негров - участников волнений "обезьянами" и о котором Растин говорил как о человеке, "настроенном предвзято, находящемся во власти фанатизма, не понимающем, что он творит, хотя и являющемся ревностным поборником закона и порядка".) Со своей стороны и комиссия, понимая, что условия жизни населения Уоттса плохие, не решилась признать, что они просто невыносимы, хотя, может быть, и не в такой степени, как в Гарлеме.

Враждебное отношение негров Уоттса к господствующим ценностям и институтам белого общества, символом которого являются расположенные рядом богатые кварталы Лос-Анджелеса, отчетливо проявилось, как подметил Роберт Блаунер, в самом поведении бунтовщиков. "Была попрана святость частной собственности, этого бессознательно воспринимаемого людьми оплота нашего социального строя; мародерствующие негры, видимо, не чувствовали никакой вины и утверждали, что они берут лишь то, что "действительно принадлежит им по праву". Атаке подверглись самые основы законности и власти" (R. В1auner. Op. cit., p. 9.). В принципе, если проанализировать мотивы, обусловившие эти беспорядки, и формы поведения их участников, то следует сказать, что они не были такими уж "бессмысленными" вспышками слепой ненависти. Напротив, они явились примером того, что Льюис Козер назвал "реалистическим конфликтом". Бунт был не столько аморфным выражением социальных перегрузок, сколько формой негодования, вызванного крушением надежд и планов людей; он был направлен против источников их неудач и служил средством достижения определенных целей. Далеко не последней его задачей было символическое выражение людьми своих намерений. В этой связи Козер пишет:

"По-видимому, то, что случилось в Уоттсе, было попыткой активного меньшинства в негритянском гетто, поддержанного всей массой не участвовавших в волнениях негров, открыто продемонстрировать свое нежелание безропотно сносить унижения и бесправие. В частности, они хотели с помощью насильственных актов, поскольку не видели других средств самовыражения, донести до сознания общества отчаянность своего положения" (L. Соsеr. Continuities in the Study of Social Conflict, p. 103.).

В свете этих фактов весьма разочаровывающим было то, что комиссия Маккоуна ограничилась всего лишь таким докладом, в котором, по словам Блаунера, не содержалось почти ничего, "что было бы новым или дало пищу для размышлений по поводу беспрецедентных условий жизни негров и проводящейся по отношению к ним политики в Лос-Анджелесе". В докладе фактически не было даже намека на попытку "посмотреть на эту вспышку волнений глазами негритянских бедняков". Напротив, в нем всячески выпячивалась роль некоего воинствующего руководства, поощрявшего беспорядки, и принижалось значение широкой поддержки и участия со стороны простых граждан.

Более объективной в своем подходе к характеру и источникам аналогичных расовых волнений была комиссия Кернера, доклад которой о беспорядках в различных городах Соединенных Штатов летом 1967 г. я уже приводил и комментировал. Поскольку этот доклад представляется особенно важным для нашего анализа связей между нищетой и преступностью в Америке, следует, по-видимому, более подробно проанализировать выводы комиссии.

Как сказано в одном из эпиграфов к этой главе, комиссия признала, что причиной этих волнений были исключительно неблагоприятные условия жизни негров в указанных районах, безразличие местных властей к их положению и постепенное накопление целого "сгустка глубоко затаенных обид и разочарования". Таким образом, комиссия с самого начала поняла, что беспорядки "не всегда возникают только в результате простого подстрекательства или инцидентов". Скорее, они развиваются благодаря наличию "все более сгущающейся ненормальной социальной атмосферы", в которой "усиливающие напряженность инциденты" постепенно накапливаются в течение недель и месяцев и отождествляются в сознании членов общины с более глубокими обидами (Report of the National Advisory Commission on Civil Disorders, p. Ill (Kerner Report)).

Хотя волнения в разных городах проявлялись по-разному, "для всей негритянской общины было характерно чувство нескрываемого негодования". Основываясь на результатах многочисленных исследований, включая свыше 1200 интервью, взятых вскоре после волнений у различных людей, комиссия обнаружила главные факторы недовольства, которые она объединила в три группы в соответствии с их значением:

1. Действия полиции, полная и частичная безработица, неудовлетворительные жилищные условия.

2. Невозможность получить образование, плохое состояние учреждений для отдыха и отсутствие программ по их улучшению, неэффективность политической структуры.

3. Оскорбительное отношение белых, дискриминационное отправление правосудия, неэффективность федеральных программ, бездеятельность муниципальных служб, дискриминационная практика в торговле и кредитовании, неадекватность программ по улучшению жизни бедняков (Ibid., p. 143-144.).

Комиссия подчеркнула, что действия полиции постоянно вызывают "серьезное недовольство бедняков во всех городах и часто оказываются главной причиной жалоб". Жалуются, в частности, на оскорбление словом и действием, отсутствие надлежащих каналов для подачи жалоб на полицию, на дискриминацию черных, работающих в полиции, и на недостаточную защиту полицией негров.

Существенно, что комиссия решительно отвергла распространенное мнение, будто зачинщиками волнений были аутсайдеры, преступники или какие-то другие элементы.

Напротив, было признано, что бунтовщиками в основном оказывались "подростки и взрослая молодежь, постоянно проживающие в районах, подвергшихся беспорядкам, а также разного рода недоучки (правда, более образованные, чем их соседи-негры), как правило частично безработные, и, кроме того, работники умственного труда. Они гордились своей расой, были настроены исключительно враждебно по отношению как к белым, так и к черным представителям среднего класса, были более сведущи в политике и выражали крайнее сомнение в достоинствах существующей политической системы и политических лидеров" (Report of the National Advisory Commission on Civil Disorders, p. Ill (Kerner Report)).

Это опровержение "теории человеческих отбросов", которой пытались объяснить участие людей в беспорядках, было подтверждено в дальнейшем специальным исследованием, проведенным комиссией, полный отчет о работе которой был опубликован в июле 1968 г. В этом докладе, основанном главным образом на систематическом анализе состава участников волнений в шести крупных городах (Цинциннати, Дейтоне, Детройте, Грэнд-Рэпидсе, Ныоарке и Нью-Хейвене) и на "показателях численности различных возрастных групп негритянского населения не во всем городе и даже не в районах трущоб, а непосредственно в кварталах, где происходили волнения, и в примыкающих к ним районах", был сделан вывод, что в среднем 18% населения районов, охваченных беспорядками, приняло в них участие (См.: "New York Times", 1968, July 28, p. 1, 48). Как утверждалось в докладе, большинство бунтовщиков не были ни аутсайдерами, ни преступниками. Что же касается деятельности "преступных" элементов, то в докладе на этот счет содержался следующий примечательный комментарий:

"Хотя от 40 до 90% арестованных (по данным доклада, это составило, вероятно, лишь 7з всех участников) были до этого связаны с преступным миром, совершенные ими преступления были немногочисленны. Это хорошо согласуется и с данными криминологов, согласно которым от 50 до 90% негров-мужчин в городских гетто так или иначе имеют отношение к преступности. Однако называть большую часть бунтовщиков преступниками значило бы квалифицировать как преступников всех негров-мужчин в городских гетто" (A. Ibid., p. 48.). Действительно, как отмечал в своем анализе волнений в Уоттсе Байард Растин, "большинство негров в то или иное время задерживалось и даже заключалось в тюрьму". Его самого дважды арестовывали в Гарлеме без всякого основания, но каждый раз отпускали, когда судья узнавал его .(последнее, как он замечает, отнюдь не распространялось на задержанных негров).

Комиссия установила, что участие в волнениях в большой мере определялось уровнем образования. Среди участников беспорядков лиц с незаконченным средним образованием было значительно больше, чем лиц, имевших лишь начальное образование, хотя большинство бунтовщиков все же не закончили среднюю школу. Значительно лучше образованными, а значит, и имевшими больший достаток, чем жители гетто, и, естественно, не участвовавшими в беспорядках были так называемые "усмирители", которые, "рискуя подвергнуться избиениям или быть арестованными, ходили по улицам и призывали участников "охладить свой пыл". Комиссия отмечает, что эти люди уже находились на полпути к среднему классу.

Как для беспорядков в Уоттсе, так и для волнений 1967 г. были характерны прежде всего грабежи. Более 30% всех арестов было произведено по обвинению в берглэри, то есть "в преступлениях, направленных скорее против собственности белых граждан, чем против их личности", тогда как лишь 2,4% арестованных обвинялось в нападении и только 0,1% -в совершении убийства. Как подчеркнул социолог Морис Яновиц, "социальные волнения превратились в имущественные". К большому удивлению, пострадала главным образом собственность (в первую очередь частные магазины розничной торговли; в одном лишь Ныоарке более чем в 1000 магазинах были разгромлены помещения и разграблены запасы товаров). "Случаи ранений со смертельным исходом,- как указывет далее Яновиц,- были результатом применения силы против негритянского населения со стороны полиции и подразделений Национальной гвардии. В подобных волнениях могут принимать активное участие и белые граждане, как это было, например, в Детройте... но они составляют лишь незначительную часть" (М. Janovitz, Social Control of Escalated Riots. Chicago, 1968, p. 10-11). Комиссия отметила также, что ущерб, причиненный имуществу, не всегда был следствием непосредственных действий бедняков. Известную его часть следует отнести за счет попыток властей или владельцев навести порядок, а частично - за счет пожаров, распространившихся на объекты, лежащие далеко за пределами "целей", намеченных бунтовщиками.

Комиссии не удалось установить, были ли проявления расовой гордости среди бунтовщиков Детройта или Ньюарка результатом беспорядков или они имели место еще до этого. Думается все же, что беспорядки только усиливали те элементы сознания черных, которые обнаруживались у них и до волнений. В докладе комиссии приводились слова одного из детройтских участников беспорядков:

Вопрос: Вы сказали, что почувствовали прилив гордости, когда присоединились к толпе?

Ответ: Да, я был горд, ей-богу, горд оттого, что я негр. Я почувствовал себя так, словно я стал полноправным гражданином. И мне не было стыдно за то, что они делали (Kerner Report, p. 133. Разбор аналогичных реакций на беспорядки в Уоттсе со стороны не участвовавших в них негров дан в работе: Е. Cleaver. Soul on Ice. New York, 1968, p. 26-27).

Хотя комиссия в кратком резюме о "главных причинах" волнений и указала на роль, которую сыграла в раздувании беспорядков "зажигательная риторика черных расистов и воинствующих элементов", весьма существенно также, что там же содержалось и замечание о том, что наиболее яростные призывы к насилию "исходили от белых расистов". Рассматривая эти призывы как фактор, способствующий беспорядкам, комиссия пришла к следующим выводам:

"Созданию атмосферы, которая приводит к насилию как форме протеста, способствовал белый террор против ненасильственных действий негритянского населения. Так, например, на Юге наблюдались случаи оскорблений и даже убийств ряда рабочих-негров - защитников гражданских прав; представители власти в штатах и графствах открыто пренебрегали законами и распоряжениями федеральных властей, отказываясь принимать меры по десегрегации. Это привело к тому, что некоторые группы участников действия гражданского неповиновения отказались от ненасильственных методов... и прибегли к насилию в надежде заставить власти изменить законы и порядки, с которыми они были не согласны. Эта обстановка усугублялась еще и общей потерей уважения к власти в американском обществе, а также снижением ценности социальных стандартов и ослаблением факторов, сдерживающих насилие и преступность, что в свою очередь было обусловлено быстрой урбанизацией и значительным снижением среднего возраста населения в целом" (Kerner Report, p. 204-205).

Обращают на себя внимание порядок, в котором комиссия перечислила факторы, способствующие созданию атмосферы оправдания насилия, а также ссылка на то, что "неуважение к власти" частично обусловлено провокационными призывами, отмеченными в начале общего резюме. Главный вывод становится очевидным, если связать вместе выделенный комиссией фактор белого расизма и глубокое чувство отчаяния и бессилия обитателей гетто: именно они и способствуют беспорядкам. Основную ответственность за волнения несут не лидеры черных, не их организации и не какие-то хулиганы, а социальные институты господствующего белого общества. Этот момент подчеркивается во всех материалах комиссии, касающихся условий жизни негров. Ниже я возвращусь к ним, а сейчас хотел бы обратить внимание на те общие факторы, которые, по мнению комиссии, лежали в основе всех беспорядков (ibid., p. 136-137.).

Во всех городах, обследованных комиссией, негры были менее образованны, чем белые. Очень немногие из них посещали среднюю школу. Среди рабочих гораздо больше было негров, чем белых, среди них было вдвое больше безработных, чем среди белых. Неквалифицированных рабочих и работающих в секторе услуг среди негров было в три раза больше, нежели среди белых. Во всех городах негры зарабатывали меньше, чем белые. Заработная плата негра составляла в среднем 70% зарплаты белого, и вдвое больше негров, чем белых, имели доход ниже "уровня бедности". Гораздо меньший процент негритянских детей до 18 лет, по сравнению с белыми, жили в семьях, где имелись оба родителя. Любопытно, однако, что "ответственность перед семьей" оказывалась в тесной зависимости от экономических возможностей. Так, "в городах, где процент, негров-мужчин, имеющих более высокооплачиваемую работу, был выше, оказывались более высокими и средний достаток семьи, и процент детей до 18 лет, живущих в семьях с обоими родителями. В городах же, где негры могли получить только неквалифицированную работу, доходы семьи и одновременно ее структура оказывались менее стабильными". По сравнению с белыми негры гораздо реже имеют собственные дома. Негры, снимающие квартиру, платят такую же квартирную плату, как и белые, но эта сумма составляет куда большую часть их заработка, чем у белых. И несмотря на то что негры несут сравнительно большие жилищные расходы, нежели белые, их квартиры оказываются "менее приспособленными для жилья и в три раза более перенаселенными". В своем подходе к анализу волнений комиссия отказалась от упрощенческой концепции, согласно которой инициатива в социально опасных деяниях неизменно приписывается беднякам, а акции официальных властей рассматриваются как законная реакция на нарушения порядка. Как я уже отмечал, в докладе комиссии Кернера подчеркивалось нарастание недовольства и социальной напряженности, которые и привели к беспорядкам. Согласно данным комиссии, сочетание "предваряющих инцидентов" и общих условий жизни общины "способствовало кумулятивному процессу усиления напряженности, который в результате решающего инцидента вылился в насилие". Комиссия сосредоточила главное внимание прежде всего на общих условиях и кумулятивных последствиях инцидентов, вызывающих волнения, а не на конкретных действиях, непосредственно разжигающих эти волнения в отдельных городах. Многие инциденты, предшествовавшие волнениям, были вызваны действиями официальных властей. Так, 40% подобных действий полиции были квалифицированы как оскорбительные или дискриминирующие. Иногда такие инциденты происходили задолго до начала самих беспорядков, как, например, случай, зафиксированный в числе пяти других "предваряющих инцидентов", связанных с волнениями в Ньюарке летом 1967 г.

"1965 г. полицейский в Ньюарке выстрелом убил 18-летнего негритянского юношу. Сначала полицейский заявил, что упал и его пистолет выстрелил случайно, потом же утверждал, что юноша набросился на другого полицейского и был застрелен, когда пытался бежать. Суд решил, что полицейский не превысил своих полномочий. Он был оставлен на службе и часто назначался в наряд в негритянские кварталы, что было постоянной причиной раздражения в негритянской общине" (Kerner Report, p. 133. p. 118-119.).

Комиссией было описано примерно 14% таких "предваряющих инцидентов", связанных с "акциями официальных городских властей". Пример одного из них - случай в Цинциннати, происшедший за два месяца до волнений, когда представители негритянского гетто пытались попасть на прием в городской совет, чтобы выяснить финансовые возможности для организации летнего отдыха детей. Лишь одному из них было дозволено кратко рассказать о том, "почему данная группа не следует установленной процедуре разбирательства подобных вопросов на сессии совета". Как было выявлено, (Ibid., Chaps. 11-13. См. также: President's Commission on Law Enforcement and Administration of Justice, Task Force Report: the Police.) "предваряющих инцидентов" касалось имевшей место дискриминации при отправлении правосудия, в частности установления слишком высоких штрафов за участие в демонстрациях в защиту гражданских прав негров.

Отмечая, в частности, существование "глубокой враждебности между полицией и обитателями гетто, являющейся одним из главных источников беспорядков", комиссия подчеркивала необходимость принятия всех возможных мер к тому, чтобы "ослабить недовольство, растущую напряженность и вспышки негодования, порождаемые чувством несправедливости". В то же время она признавала, что одна только реформа полиции вряд ли поможет решить все проблемы обитателей гетто. Частично по той причине, что полиция олицетворяет собой официальную власть, этот вопрос, как полагала комиссия, требует особого внимания. Поэтому в соответствии с принципами, указанными в выводах президентской Комиссии по применению закона и отправлению правосудия, ею были разработаны специальные рекомендации, касающиеся организации и практической деятельности полиции. Эти предложения учитывали как общую роль и функции полиции, так и ее специфические проблемы, связанные с борьбой против гражданских беспорядков ". Здесь можно дать только их краткую характеристику. Более полный анализ роли полиции в связи с преступностью в Америке, безусловно, потребует отдельной книги (Дополнительные сведения содержатся в работах: J. Skо1nick. Justice Without Trial. New York, 1966; D. Воrdua. The Police. New York, 1967; J. Wilson. Varieties of Police Behavior

Cambridge, 1968.); 6-я глава познакомит нас с предложениями о некриминальном подходе к так называемым "дополнительным преступлениям", с предложениями, прямо относящимися как к использованию имеющихся у полиции средств, так и к характеру ее действий. В этой же главе мы рассмотрим и другие аспекты полицейской практики.

Комиссия Кернера подчеркивала, что любые неверные действия полиции (жестокость, оскорбления, издевательства и грубость в обращении) могут привести к усилению угрозы гражданских беспорядков и потому должны рассматриваться как недопустимые в демократическом обществе. Она рекомендовала немедленно переводить полицейских, имеющих плохую репутацию среди жителей гетто, на другие участки. Указывала на необходимость разработать систему тщательного подбора кадров для работы в районах, заселенных группами национальных меньшинств, а также применять особые поощрения для привлечения к такой службе отлично зарекомендовавших себя полицейских чиновников. Кроме того, комиссия предлагала полицейским управлениям проводить в жизнь закон о равных правах в отношении жителей гетто, что в свою очередь требует от полицейских управлений пересмотра вопроса о наиболее эффективном использовании своего персонала. "Власти, очевидно, должны будут расходовать больше средств, чтобы полиция могла обеспечить спокойствие как всему населению города, так и жителям гетто". Должен быть упрощен порядок подачи жалоб на жилищные условия. Следует выработать четкие политические установки, которыми можно было бы руководствоваться при "издании приказов, связанных с передвижением и деятельностью граждан", урегулировании мелких ссор и споров, определении мер пресечения преступникам, при выборе тех или иных методов расследования, осуществлении мероприятий по обеспечению конституционных прав граждан, участвующих в незапрещенных законом демонстрациях, применении физической силы при отправлении правосудия, а также при "выборе наиболее подходящих форм обращения к любому гражданину с целью установить с ним контакт". "За разработку таких методов должна отвечать не только полиция. Как мэры, так и другие выборные или назначаемые представители власти должны активно участвовать в их выработке и применении на практике".

Что касается методов расследования преступлений, то комиссия Кернера указывала:

"Проблемы, связанные с проведением допросов на месте преступления и с "обыском задержанных", оказываются наиболее важными. Исследования комиссии и свидетельства, представленные на ее рассмотрение, показывают, что эти проблемы могут стать главной причиной трений между полицией и группами меньшинства. Мы, конечно, понимаем, что полиция считает эти методы весьма важными для профилактики и расследования преступлений. Не выступая в защиту какого-то одного метода расследования, мы полагаем, что любой из них должен быть верно соотнесен с общими установками, направленными на сведение до минимума трений с общиной" (Кеrner Report, p. 313-314.).

Полицейские управления должны создать у себя эффективно действующие группы следователей, обеспечивающие выполнение таких установок, а также найти "справедливые и действенные методы" разбора жалоб граждан. Следовало бы принять и "программу обслуживания населения" полицией, направленную на улучшение связей с негритянской общиной и обеспечение более эффективной деятельности полиции. Подобной программе федеральное правительство должно оказать щедрую финансовую поддержку.

В районах, где существует опасность возникновения беспорядков, комиссия призывала полицию к сдержанности и к проведению главным образом профилактических мер. Полицейским чинам следует настойчиво разъяснять наличие в гетто потенциально взрывоопасной ситуации и указывать на необходимость действовать крайне осмотрительно во избежание инцидентов, могущих быстро перерасти в широкие волнения. Нужно ввести программу интенсивных тренировочных занятий по отработке техники прекращения беспорядков, причем особое внимание следует уделять минимальному использованию силы и применению огнестрельного оружия. Комиссия подчеркивала, что "решающим фактором" является поддержание строгой дисциплины в отрядах, выделяемых для прекращения беспорядков, и что сохранение связи между жителями гетто и местными и федеральными властями остается важнейшим средством сдерживания эскалации любых провокационных инцидентов. Гражданские беспорядки, утверждала комиссия, являются "не просто объектом действий полиции, а делом государственной важности". Отсюда главнейшей заботой муниципальных чиновников и властей штатов является сохранение "тесных личных контактов с гетто".

В довершение комиссия указывала на исключительную опасность повышенного реагирования на приближающиеся волнения. Так, она отмечала, что во время беспорядков 1967 г. было много слухов о будто бы имевших место частных случаях стрельбы по людям в городах, охваченных волнениями; эти слухи быстро распространялись, но, как потом оказалось, были ложными. На самом деле "большинство инцидентов, связанных со стрельбой по людям, произошло в результате применения оружия либо полицией, либо Национальной гвардией". В целом:

"Атмосфера страха и ожидания насилия, создаваемая подобными преувеличенными, зачастую полностью выдуманными сообщениями, содержит в себе серьезную угрозу повышенного реагирования людей и, следовательно, опасность ненужного применения силы. В частности, комиссия с глубоким сожалением отмечает, что некоторые исполнительные органы в своем стремлении сохранить контроль над положением во время беспорядков прибегают к силе, применяя репрессии против ни в чем не повинных членов негритянской общины. Вред от такого поведения и вызываемая им реакция могут быть весьма неожиданными" (Ibid., p. 335.)

Беспокойство по этому поводу было высказано так-же в докладе президентской Комиссии по применению закона и отправлению правосудия и во многих других анализах беспорядков. Моррис Яновиц, предлагая во время беспорядков наделить полицейских функциями констеблей (для этого требуется создание особой региональной полицейской системы в крупных городах), подчеркивал необходимость ограничения применения оружия и сокращения его количества в арсенале полиции. Урегулирование беспорядков должно основываться на принципе "селективных ответных действий при минимальном применении силы. Стремление некоторых полицейских формирований вооружать личный состав винтовками, как и планы оснащения полицейских сил бронетранспортерами, не представляются приемлемыми в качестве ответных действий" (М. Janovitz. Op. cit., p. 26.). Далее Яновиц указывает на то значение, какое имеет законодательство о регистрации огнестрельного оружия для предупреждения эскалации беспорядков, случайных убийств, преднамеренной стрельбы и т. п.

Комиссия Кернера проанализировала также ту роль, которую сыграли в волнениях 1967 г. средства массовой коммуникации. Хотя комиссия и приводила в своих отчетах случаи, когда эти средства распространяли преувеличенные или неверные сообщения (при этом она предупреждала о серьезных последствиях подобных ошибок), все же было признано, что репортажи о волнениях в целом были выдержаны в спокойном тоне и соответствовали фактам. Тем не менее среди негров (которые склонны рассматривать средства массовой коммуникации как часть "системы белого господства") широко распространилось недоверие к ним и предлагалось не только создать централизованную информационную базу, или бюро, которое могло бы собирать и распространять как можно более точную информацию во время беспорядков, но и разработать более правильные принципы освещения подобных событий и лучшие способы связи с местными властями. Комиссия зафиксировала в своих выводах, что основное внимание следует обращать не столько на содержание сообщений о волнениях, сколько на устранение "общих недостатков, выражающихся в неумении правильно осветить расовые отношения и проблемы гетто, а также способствовать вступлению в журналистику большего количества негров". Что касается первого, то представляется, что недавние расовые волнения в Соединенных Штатах имели один положительный результат - телевидение ответило на них большим количеством хорошо подготовленных передач с мест событий о проблемах негров в американском обществе.