1. Криминологические учреждения в РСФСР

1. Одной из первых научных организаций, созданных в целях изучения и борьбы с преступностью, явился Саратовский губернский кабинет криминальной антропологии и судебно-психиатрической экспертизы, основанный в 1922 г. по инициативе доктора А. П. Штесса. Проект организации кабинета был представлен А. П. Штессом в Саратовскую губсекцию мест заключения и утвержден ею, а затем и Главным управлением местами заключения. В этом проекте цели кабинета определялись следующим образом: "Изучение этиологии, патологии и патогенеза преступности, а также и личности преступника как носителя последней... Изыскание методов перевоспитания и терапевтического воздействия (психотерапии и др. методов лечения), на лиц, впавших в преступление, в целях их приспособления к условиям общественной жизни и производство судебно-психиатрических экспертиз для судебно-следственных органов"¹.

¹(См.: Иванов Г. Из практики Саратовского губернского кабинета криминальной антропологии и судебно-психиатрической экспертизы // Сов. право. 1925. № 2. С. 85.)

Уже из этого определения задач кабинета видно, в каком направлении будет развиваться его научная деятельность. Подход к преступности как к "патологическому явлению", а к личности преступника - с позиций чисто медицинских, исходящих из того, что исправления преступников можно достигнуть средствами "терапевтического воздействия", предопределял методы изучения преступности в целом и личности преступника.

Одной из своих задач кабинет считал научную разработку вопросов преступности и изыскание новых методов борьбы с ней. Изучались быт преступного мира, душевный склад преступника, его физическая организация, окружающие его условия. Кабинет имел в виду научную разработку основ перевоспитания заключенных для практики пенитенциарных учреждений. При кабинете функционировало отделение судебно-психиатрической экспертизы.

Вначале кабинет находился при губернском управлении мест заключения, получая финансовые средства от воспитательной части исправтруддома. В первый год существования Саратовский кабинет из-за ограниченности штата (2 - 3 человека) и мизерной оплаты труда сотрудников не мог широко развернуть свою деятельность. Был составлен план обследования "истории преступления", по которому произведено свыше 100 подробных обследований. С осени 1923 г., когда штат кабинета увеличился до б человек, работа стала гораздо интенсивнее: был выработан план обследования - "криминально-диагностическая карточка", а также форма характеристики на основании таких обследований - "криминально-антропологический профиль".

Работа кабинета велась в трех направлениях: 1) изучение преступника и преступности, 2) изыскание наиболее рациональных методов перевоспитания преступников, 3) производство экспертиз для судебных органов, уголовного розыска и для администрации исправдома. Кабинет имел отделения: 1) социологического обследования, 2) психологическое, 3) физическое, 4) нервно-психиатрическое, 5) гипно-терапии, 6) криминальной педагогики¹.

¹(См.: Иванов Г. Из практики Саратовского губернского кабинета криминальной антропологии и судебно-психиатрической экспертизы // Сов. право. 1925. № 2. С. 85 - 87.)

Психологическое отделение имело психофизиологическую лабораторию, а нервно-психиатрическое - две стационарных палаты в больнице исправдома.

Обследование по "криминально-диагностической карточке" включало социологическое, психологическое, физическое и медицинское обследование, особое внимание обращалось на нервную систему и психопатологические уклоны. Цель социологического обследования - выявить социальный облик исследуемого. Психологическое обследование имело целью определить хотя бы в общих чертах характер исследуемого и в сочетании с социологическим должно было дать представление о личности правонарушителя. Обследование проводилось в форме беседы, в более интересных случаях проводилось экспериментально- психологическое исследование (главным образом умственного развития). Физическое обследование включало антропометрические измерения, описание признаков физической дегенерации и т. д. Медицинское обследование имело целью выяснить наследственность, условия и образ жизни, потребление наркотиков, половую функцию, перенесенные заболевания, настоящее состояние, диагноз, умственную и физическую работоспособность. Особенно тщательно исследовалась нервно-психическая сфера.

Криминально-диагностические карточки, кроме их чисто научного использования в целях изучения личности преступника, имели и практическое значение: на их основе составлялись краткие характеристики заключенных и указывались наиболее целесообразные методы исправительно-трудового режима для них.

Кабинет изучал и другие моменты, связанные с преступностью: социально-экономические факторы, психопатические конституции, душевные заболевания, наркотизм и пр.

Работа кабинета все более расширялась и привлекала внимание суда, прокуратуры, университета и других учреждений, перед ним вставали новые задачи, требовавшие реформы структуры кабинета и его работы. Все же деятельность кабинета ограничивалась главным образом биопсихологическим исследованием отдельных случаев и их экспертизой.

Практические работники - юристы, пенитенциарные деятели играли в кабинете незначительную роль. Основным направлением в работе кабинета было биопсихологическое обследование преступников. Даже программы обследования изобиловали медицинскими терминами ("криминально-диагностическая карточка", "криминально-антропологический профиль" и пр.), а основным методом перевоспитания преступника считалось "терапевтическое воздействие" (психотерапия и другие методы лечения).

С февраля 1926 г. Саратовский кабинет в качестве филиального отделения присоединился к Государственному институту по изучению преступности и преступника. Расширяется состав кабинета, он переходит па строго определенный бюджет и получает определенные директивы. Местным контрольным органом становится межведомственное совещание, которое созывается административным отделом пе менее одного раза в два месяца и состоит из представителей инспекции мест заключения, суда, здравотдела и наробраза.

С этого момента кабинет преследует только научные цели н осуществляет план Госипститута. Задачи его сформулированы в специальном "Положении о кабинетах".

1) Выяснение причин и условий, вызывающих или благоприятствующих развитию преступности вообще и отдельных преступлений в частности.

2) Изучение успешности применяемых методов борьбы с преступностью и отдельных мер социальной защиты.

3) Разработка вопросов уголовной политики, в частности пенитенциарии.

4) Разработка системы и методов изучения заключенных и пенитенциарного на них воздействия.

5) Изучение отдельных лиц, представляющих интерес для выяснения явлений преступности.

6) Изучение влияния отдельных мер исправительно-трудового воздействия на заключенных¹.

¹(См.: Кутании М. П. Саратовский кабинет по изучению преступности и преступника // Пути советской психоневрологии. Самара, 1931. С. 61 - 66.)

Вопросы практической экспертизы устраняются из сферы работ Саратовского кабинета как несовместимые с его прямыми задачами и общей установкой. Научно-исследовательская работа стала направляться на изучение преступной среды, "криминальных групп", связи преступности с отдельными профессиями, условиями жизни. Изучалась также казуистика преступлений, специальные вопросы детских правонарушений, беспризорности, организации домов и учреждений для несовершеннолетних.

В 1928 г. в состав кабинета входили социологи-криминалисты проф. Г. Ф. Манне и доцент Д. А. Рамзаев. Работа приобрела соответствующий уклон в сторону изучения социологии, вопросов законодательства и исправительно-трудовой политики.

Почти за 10 лет своего существования Саратовский кабинет представил свыше 80 докладов и отдельных исследований, которые в основном носили психоневрологический характер и помещались в специальных медицинских журналах. Небольшая часть работ опубликована в сборниках "Проблемы преступности", журнале "Советское право", газетах "Саратовские известия", "Поволжская правда" и др.

2. Возникновение Московского криминологического кабинета непосредственно связано с проведенным в апреле 1923 г. обследованием населения арестных домов Москвы. Результаты обработки полученных в процессе обследования материалов оказались настолько интересными и ценными, что естественно напрашивался вывод о необходимости организации постоянного изучения личности преступника и преступности. В 1923 г. при Административном отделе Московского Совета был создан Кабинет по изучению личности преступника и преступности или, как его называли сокращенно, "научный кабинет". Там работали криминалисты-социологи, психиатры, психологи, антропологи, биохимики и статистики.

В начале своей деятельности кабинет не имел четкого положения, которое бы определяло его задачи и формы работы. Основное его назначение - изучение преступности как в лице ее отдельных представителей, так и в массовом ее проявлении. После того как кабинет был передан в ведение Мосздравотдела, было утверждено "Положение о кабинете по изучению личности преступника и преступности", которое определило дальнейшее направление его деятельности, поставив на первое место всестороннее изучение личности правонарушителя с общебиологической и социально-экономической точек зрения. В примечании к Положению подчеркивалось, что "биологическое исследование предполагает изучение антропологическое, психиатрическое, психологическое, биохимическое и т. д."¹ Научно-исследовательская работа кабинета велась в следующих основных направлениях:

¹(Изучение личности преступника в СССР и за границей. М., 1925. С. 62.)

"а) массовое амбулаторное обследование преступников при МГУУРе;

б) стационарное клиническое изучение личности преступника в организуемых для этой цели в Москве криминологических клиниках;

в) изучение очагов преступности в г. Москве (рынки, ночлежные дома и т. п.);

г) организация анкетных обследований и криминологических лабораторий в местах заключения г. Москвы и т. д."¹

¹(Изучение личности преступника в СССР и за границей. М., 1925. С. 62.)

Обследование арестованных правонарушителей производилось в амбулатории, которая находилась на территории Московского уголовного розыска, и в "криминологической клинике" кабинета, которая размещалась в Арбатском арестном доме, где в 13 камерах содержалось не более 26 человек. Изучение правонарушителей проводилось как сотрудниками кабинета, так и студентами во время дежурств. Результаты наблюдений сообщались на конференциях с демонстрацией объектов исследования. Собирание материалов по изучению личности преступников производилось преимущественно анкетным путем.

Московский кабинет разработал несколько форм анкет. Каждого арестованного вначале обследовали по малой программе. В результате такого обследования выделялись лица, подлежащие подробному изучению несколькими специалистами (криминалистом-социологом, психологом, антропологом, психиатром). Программа такого детального, обстоятельного изучения содержала 43 вопроса.

Социологическое обследование предполагало "выяснить сложный социологический процесс создания антисоциальной личности, внезапного, катастрофического ее образования или, наоборот, постепенного разрастания в ней антисоциальных навыков"¹. Выяснялись условия детства правонарушителей, причины повторного совершения преступлений, особенно молодыми заключенными, чтобы выявить в каждом конкретном случае влияние тех социально-экономических условий, при которых проходила прошлая жизнь обследуемого. Заключение социолога давало также материал для оценки правильного выбора меры социальной защиты для обвиняемого.

¹(Изучение личности преступника в СССР и за границей. М., 1925. С. 19.)

Психолог изучал механизмы формирования характера и поведения преступника, выясняя также те из них, которые занимают пограничное место между нормой и ненормальностью. Исследование проводилось с помощью тестов.

Психиатрическое изучение предполагало исследование психопатических личностей, взаимоотношение между психопатией и преступностью, рассмотрение индивидуальных механизмов преступления у здоровых и больных, психофизическую конституцию здорового преступника, влияние на личность преступника и его поведение экзогенных и эндогенных факторов¹. Изучались социальные причины дегенерации как фактора преступности, разрабатывалась классификация преступников по их индивидуальным свойствам и психиатрические принципы в пенитенциарной политике.

¹(Изучение личности преступника в СССР и за границей. М., 1925. С. 33.)

Антропологическое изучение рассматривало функциональные и морфологические особенности преступника, исследовалась его конституция, физическое развитие. Проводились и антропометрические измерения, выяснялась наследственность, изучались фотографии, почерк и пр.

Биохимическое исследование ставило своей задачей изучение желез внутренней секреции, вегетативной нервной системы и высшей нервной деятельности преступников.

Так называемый семейный лист включал сведения о возрасте, профессии, семейном составе, социально-экономическом положении, биографии родителей, братьев, сестер и других родственников заключенного.

Московский кабинет находился в ведении Здравотдела, что определило и биопсихологический характер проводимых исследований и научных работ. В этом отношении показателен сборник "Преступник и преступность", выпущенный Московским кабинетом по изучению личности преступника и преступности в 1926 г. Прежде всего обращает па себя внимание односторонний подбор авторов: все статьи написаны врачами-психиатрами, взявшими па себя не только функции проведения психиатрического анализа материала, собранного в отношении различных групп правонарушителей, по и его широких обобщений, выходящих далеко за пределы их научной компетенции. На первый план выдвигается анализ психофизических аномалий преступника как главных детерминант его антнобщественного поведения.

Особо следует остановиться на статье профессора К. К. Краснушкина "Что такое преступник", в которой проводилась аналогия между исправительно-трудовыми учреждениями и психиатрической больницей, преследующими якобы одинаковые цели "социальной защиты общества"¹. Е. К. Краснушкин утверждал, что такой подход к проблеме преступности вытекает из того, что только 1/3 преступников являются полноценными личностями, остальные либо умственно отсталые (37%), либо психопаты (31,1%)².

¹(См.: Преступник и преступность. М., 1926. Вып. 1. С. 6 - 33.)

²(Там же. С. 14.)

К этим данным трудно отнестись с полным доверием. Краснушкину не удалось обнаружить среди обследованных правонарушителей сколько-нибудь значительного числа лиц с органическими заболеваниями нервной системы или существенными аномалиями психического развития. Выводы об уровне умственного развития делались Краснушкиным и его сторонниками не на основании всестороннего изучения личности обследуемого в условиях повседневной жизни, а на основании надуманных психологических тестов.

Столь же произвольными были и оценки наличия расстройств психопатического характера, основывавшиеся исключительно па субъективных впечатлениях об обследуемом.

Американский криминолог Э. Сатерленд, который в течение 20 лет изучал 175 тыс. преступников с целью выяснения существования биологической природы преступления, пишет об этом: "...многие психиатры указывают на существование большого числа психопатов среди преступников, но их выводы должны быть отнесены к недостаточной объективности и разнобою в методах диагностики психопатии"¹. В связи с этим сомнительны утверждения Краснушкина о том, что преступник представляет собой биологически неполноценную личность и поэтому дело изучения преступности должно находиться в руках психиатров.

¹(Социология преступности: (Современные буржуазные теории). М., 1966. С. 165.)

В другой статье "Кабинет по изучению личности преступника и преступности", характеризуя деятельность Московского кабинета и стремясь обосновать "гегемонию" врачей-психиатров в нем, Краснушкин писал: "Поскольку преступление свидетельствует о биологической недостаточности социальной приспособляемости личности правонарушителя... или, как говорит Бонгер, о "предрасположении к преступности", и... поскольку индивидуальному психической личности надлежит быть в руках врача-психиатра, давно уже владеющего всеми методами индивидуального исследования, кабинет и клиника по изучению личности преступника и преступности должны находиться в ведении Здравотдела. Изучение преступника и преступности можно приравнять к изучению профессиональных заболеваний... Мы, биологи, изучаем саму индивидуальность преступника во всей ее психофизической профессиональной сложности..."¹

¹(Изучение личности преступника в СССР и за границей. С. 29.)

Краснушкин настойчиво подчеркивал обязательность психиатрического, биологического и биохимического обследования каждого преступника, считая их основной программой научной работы кабинета и отводя социологическому изучению преступности лишь незначительную роль: "Психиатрическое изучение исследует психопатические личности современной преступности, взаимоотношение между психопатией и преступностью; влияние психической индукции на преступность со стороны психопатов; рассматривает индивидуальные механизмы преступления у здоровых и больных, психофизическую конституцию здорового преступника; изучает влияние на развитие личности преступника и на его поведение экзогенных и эндогенных факторов; социальные причины дегенерации, как фактора преступности; изучает с медико-психиатрической точки зрения преступность, как явление профессионального характера и, наконец, разрабатывает классификацию преступников по их индивидуальным свойствам и психиатрические принципы в пенитенциарной политике.

Психологическое изучение рассматривает механизмы характера и поведения преступника, выясняя как те из них, которые эндогенны личности, так и те, которые занимают пограничное место между нормой и ненормальностью.

Антропологическое изучение рассматривает функциональные и морфологические типические особенности преступника, исследуя его конституцию, гигиеническое состояние... расовые особенности, половые, возрастные признаки, плодовитость, мимику, производя главнейшие функциональные измерения (силу рук, температуру и проч.), головные измерения, собирая генеалогию, фотографии, почерки и проч.

Намечено также биохимическое исследование, которое ставит своей задачей изучение желез внутренней секреции, вегетативной нервной системы и высшей нервной деятельности у преступников (метод условных рефлексов)"¹.

¹(Изучение личности преступника в СССР и за границей. С. 33, 34.)

Естественно, что такая программа не могла не привести Московский кабинет по изучению личности преступника и преступности к ломброзианскому уклону в исследованиях. Эта программа вызвала справедливую критику. Б частности, С. Я. Булатов отмечал, что "исходя из доброго намерения социологизировать психобиологические понятия, проф. Краснушкин биологизирует понятия социальные. Такого рода ошибки в истории науки - вещь частая, и обычно они случаются со специалистами, пытающимися распространить привычные методы и понятия на чуждую им сферу"¹.

¹(См.: Булатов С. Я. Возрождение Ломброзо в советской криминологии // Революция права. 1929. № 1. С. 48.)

3. Организованный в 1926 г. кабинет в Ростове-на-Дону, хотя и являлся филиалом Государственного института по изучению преступности и преступника, придерживался биопсихологического направления в своих исследованиях. Руководил работой кабинета доктор В. В. Браиловский. Труды кабинета, в частности, его сборники "Вопросы изучения преступности на Северном Кавказе", издавало краевое Управление здравоохранения, авторами статей были главным образом врачи. В предисловии к сборнику "Вопросы изучения преступности на Северном Кавказе", изданному Ростовским кабинетом по изучению личности правонарушителя в 1926 г., прямо указываются задачи кабинета: широкое изучение биологической и социальной сущности преступности и преступника. Биологический подход к изучению причин преступности ставится на первое место.

Выступая со статьей в этом сборнике, психиатр В. 13. Браиловский высказывал необходимость совместного социологического и биологического изучения преступности. На первый план выдвигалось биологическое изучение личности преступника прежде всего врачом-психиатром: "Ни одна, пожалуй, паука биологического цикла не несет в себе такого мощного социального зародыша, как психоневрология"¹. Задачу биолога В. В. Браиловский видел в том, чтобы выяснить, что представляет собой "подкорково-вегетативная нервная система правонарушителя... та система, которая дает решающие импульсы для совершения действий"².

¹(Вопросы изучения преступности на Северном Кавказе. Ростов н/Д., 1926. Вып. 1. С. 1.)

²(Там же. С. 9.)

Цели биологического подхода к изучению преступности В. В. Браиловский сформулировал так: систематическое изучение распространения в массе преступников социальных болезней, общемедицинское, антропологическое и экспериментально-психологическое исследование. Как об отдельных исследованиях Браиловский говорил об изучении физической конституции заключенных и их нервной системы.

В другой статье "О вегетативной нервной системе убийц" В. В. Браиловский, продолжая отстаивать необходимость всестороннего биологического обследования преступников, писал: "Всемерно расширяя биологический подход к правонарушителю, мы теперь вводим в обиход массовое исследование заключенных, особенно вновь прибывающих, па сифилис, туберкулез, мы не отказываемся от анализа мочи и мокроты, в нашем распоряжении имеется уже несколько сот исследований кровяных групп у заключенных; непрерывно идет изучение и состава крови"¹.

¹(Вопросы изучения преступности на Северном Кавказе. Ростов н/Д., 1927. Вып. 2. С. 84.)

При изучении категории растратчиков в Ростовском кабинете предпочтение также отдавалось биологическому исследованию личностей правонарушителей. Об этом свидетельствуют как название статьи, посвященной этой теме "Опыт биосоциального изучения растратчиков в Ростове-на-Дону"¹, так и содержащиеся в ней выводы.

¹(Вопросы изучения преступности на Северном Кавказе. Ростов н/Д., 1927. Вып. 2. С. 84.)

Обследованию подверглись 100 человек заключенных Ростовского исправдома. Социальная часть этого обследования касалась таких вопросов, как социальное происхождение и воспитание растратчиков, их социальный состав, занятия во время совершения преступления; сумма растрат, бюджет растратчиков. Биологическая часть обследования включала наследственность, конституцию, экспериментально-психологическое исследование (мотивация растрат, внушаемость).

Из анализа социологического обследования был сделай вывод, что в смысле социальных условий растратчики немногим отличались от остальных лиц. Зато из биологической части следовало, что среди растратчиков большое число лиц с отягощенной наследственностью - 48%. В понятие отягощенной наследственности включались такие болезни, как туберкулез, рак, алкоголизм, душевные и нервные болезни, самоубийства и т. д. По мнению автора статьи, именно значительный процент алкогольной наследственности, неустойчивость, внушаемость и определенная неполноценность обследуемой группы растратчиков превратили их в "социально негодных".

Так путем жонглирования несколькими десятками случаев делалась попытка "спять" социальную, острополитическую проблему борьбы с хищениями, используя биологические "данные".

Солидаризируясь со своим коллегой из Московского кабинета психиатром Краснушкиным в том, что дело изучения преступности должно находиться в руках врачей- психиатров, Браиловский для обоснования своей точки зрения ссылался на большой процент психопатов среди преступников: "Совершенно прав Краснушкин, когда говорит, что "это они властно оспаривают у социологов монополию права на изучение преступности и преступника в пользу психиатра... ибо ни в одной группе правонарушителей не переплетаются таким тонким узором эндогенные и экзогенные влияния... как у психопатических личностей"¹.

¹(Вопросы изучения преступности на Северном Кавказе. Ростов н/Д., 1927. Вып. 2. С. 17.)

Авторы подобных исследований подменяли не только социальный подход к изучению преступности биологическим (социальные обследования преступников, по их мнению, также должны осуществлять медики), но также в криминологических исследованиях - психологию психиатрией. Между тем если исходить из определения преступности как социального явления, то причины преступности составляют предмет исследования общественных паук. Социальная психология изучает действие этих причин на конкретную личность, механизм мотивации антиобщественного поведения определенного лица. Когда речь идет о поведении лица, страдающего расстройством психики, возникает необходимость его исследования судебно-психиатрическими методами. В этих случаях изучается не преступность, а эксцессы поведения душевнобольных личностей. Это область психиатрии, по не криминологии.

Попытки трактовки преступления как явления биологического вызвали критику со стороны некоторых ученых. Г. И. Волков указывал, что "в работах проф. Краснушкина, Раппопорта, Браштовского и других вопрос об определении преступления как социального явления подменяется вопросом об изучении личности преступника, как ото делала в свое время и антропологическая школа"¹. На это же обстоятельство обратил внимание Булатов, подчеркнув, что "для того, чтобы правильно поставить вопрос об изучении личности преступника, нужно предварительно решить вопрос, заключающийся в понятии "преступление". Но такая постановка вопроса неприемлема для психиатра"². Как отмечал Булатов, психиатры все-таки взяли на себя несвойственную им компетенцию и дали определение преступления как "нарушение гармонии социального пространства". А из этого определения следует, что преступления всегда исходят из психофизической неполноценности преступника³.

¹(Волков Г. И. Классовая природа преступности и советское уголовное право. М., 1935. С. 125.)

²(Булатов С. Я. Указ. соч. С. 48.)

³(Там же. С. 53, 54.)

Попытка сделать психиатра основной фигурой криминологических исследований по существу ставит всю проблему с ног на голову, предлагая изучать психологию психически здоровых людей методами психиатрии, а "рекомендация подвергнуть всех правонарушителей психиатрическому лечению не только не осуществима на практике, но и основывается на ложных предпосылках"¹.

¹(См.: Шибутани Т. Социальная психология. М., 1969. С. 473.)

Такое изучение личности преступника, когда причины преступности сводились к врожденным психическим и биологическим особенностям правонарушителей, вряд ли могло принести какую-либо пользу в деле исправления и перевоспитания преступников. Вред же такого изучения был несомненным.

4. Организованные Ленинградским губсудом в 1924 г. курсы по переподготовке судебных работников включали в цикл занятий и занятия по психиатрии, которые устраивались при Диагностическом институте имени В. И. Ленина. Популярность этих занятий и тот интерес, которые они вызывали у работников юстиции, показали, что было необходимо создать постоянно действующее учреждение для всестороннего изучения личности преступника с одновременным учетом его индивидуальных свойств и окружающей социальной среды¹.

¹(Рабочий суд. 1928. № 19.)

Ленинградский губсуд был первым советским судом, при котором создался криминологический кабинет.

Открытие кабинета состоялось 7 мая 1925 г. Заведующий учебно-практической частью кабинета проф. Л. Г. Оршанский сделал доклад о задачах кабинета: "Новое учреждение... выросло из естественного стремления... установить благоприятные условия для действительного перевоспитания правонарушителя и изучить в каждом отдельном случае социальную среду и обстановку как предпосылку к правонарушению... Советская юстиция рассматривает, однако, душевные и физические качества правонарушителя не как нечто самостоятельное, а как последствие социального порядка... Советская юстиция строила свое отношение к правонарушителю не на основе индивидуальной психологии, а на основе коллективной, массовой, что дает цельную картину. Таков материалистический взгляд па высшую нервную деятельность, коренным образом видоизменяющий старую психологию в социальную психологию"¹.

¹(Рабочий суд. 1928. № 17/18. С. 786.)

Основной формой работы кабинета были кружки, занятия в которых были организованы по лабораторному методу. Действовали кружки по уголовной психологии, уголовной психопатологии, преступности несовершеннолетних, сексуальной преступности, судебной медицине, уголовной статистике и др. Кабинет проводил анкетные обследования: "Детская преступность" - в Детско-сельском исправтруддоме; "Растратчики" - в трудовых колониях; "Хулиганство" - в дежурной камере губсуда; "Воры" - в народных судах¹.

¹(Рабочий суд. 1928. № 4.)

Анкета по обследованию населения ленинградских исправдомов была использована и для обследования убийц. Работники кабинета остановились на убийстве в целях изучения социальных мотивов совершения этого тяжкого преступления. Убийцы составляли 6,7% всех обследованных преступников. Анкета имела главным образом ориентировочный характер и была взята для первого опыта определения криминологической роли города и деревни, возраста, пола, культуры и "первобытности". Анкета состояла из трех частей: 1) медицинское обследование, 2) социально-бытовое обследование, 3) обследование в местах заключения¹.

¹(См.: Убийцы. Л., 1928.)

Полученные в результате обследования 4200 анкет подверглись предварительной обработке в кружке уголовной статистики криминологического кабинета, а затем общей статистической обработке по специальному плану. Полученные данные позволили выпустить работы: "Убийцы", "Полевые преступления", "Хулиганство".

Коллективная работа кабинета "Убийцы" - попытка дать историко-социологический анализ убийства. Задача работы - отыскать первопричины этого преступления, ведущие от личности убийцы к факторам материальным и культурным, выявить все те связи, которые сковывают преступную личность, противопоставляя ее обществу¹.

¹(См.: Убийцы. Л., 1928.)

Сотрудники кабинета изучали и такие виды преступлений, как налет, кража, взяточничество, растрата, мошенничество, контрабанда, самогоноварение, изнасилование, сводничество и аборт.

Одной из форм работы кабинета были диспуты, па которых обсуждались актуальные проблемы. На диспуте, посвященном характерным особенностям деревенских преступлений, их быту и психологии, с докладами выступили проф. А. М. Большаков и руководитель кабинета проф. Л. Г. Оршанский ("Психология деревенских преступлений")¹. Оршанский отметил, что последние совершенно не изучены, в то время как преступлениям города в свете экономики, быта, психологии, психопатологии исследователи уделяют немало внимания.

¹(Рабочий суд. 1928. № 19.)

Докладчик отметил, что о деревенских преступлениях имеется большой, хотя и необработанный материал в различных журналах и сборниках, и диспут, который устроен криминологическим кабинетом по этому вопросу, является первым опытом в этом направлении. Основная его цель - вызвать интерес к вопросу о деревенских преступлениях; вызвать к деятельному сотрудничеству судебных работников деревни, работников просвещения, селькоров. Для этих целей нужны статистические данные, выяснение психологических мотивов, бытовых условий преступности. Таких статистических данных о деревне нет, специальная литература о деревне уделяет очень мало внимания правонарушениям в деревне.

В 1928 г. было утверждено новое "Положение о Ленинградском криминологическом кабинете", в котором указывалось, что основное назначение кабинета как научно-практического учреждения - систематическое поднятие квалификации судебных работников. Кабинет организовал широкое изучение криминологии, исследование факторов преступности и условий, способствовавших развитию отдельных преступлений¹.

¹(Рабочий суд. 1929. № 17.)